нравилась ему не сила, а простая красота.
Когда же всё поменялось? Когда добрые слова матери превратились в проклятья и желчь в его голове? Когда такая по-сказочному красивая магия, превратилась в нечто ненавистное? Амир знал ответ. Всё поменялось, когда эта женщина, которую любил его отец, которой верил он, бросила их.
Не сказать, что жили они в достатке, но все верили, что вместе они переживут любые невзгоды. Но, видимо, его мать из этого хитрого, высокомерного и прогнившего народа альгодов не верила.
Амир уже давно позабыл, когда он мог насладиться едой. Он забыл, когда в последний раз радовался жизни. Его отец был таким же. Он в одночасье потерял весь смысл своего существования, и, будучи уже довольно старым, слёг. Состояние его ухудшалось ото дня в день.
Амир же и правда не щадил себя, пытаясь добыть хоть какие-то деньги, еду или лекарства. Но сколько бы он ни старался, этого было мало. И он уже видел конец.
Парень стал чаще задумываться, почему всё сложилось именно так. И вскоре он понял. Для его матери, то была просто забава, игра. Альгоды живут долго, гораздо дольше людей. Во всём мире они считались высшей расой. Его мать будто подобрала зверушку, она баловалась ней, кормила, любила. Но потом ей надоело, и она выбросила её. Всё было настолько просто, что Амиру даже не верилось в это.
Человек, живущий в богатстве и мнящий себя образованным и интеллигентным, возможно, сказал бы не злиться на неё, не злиться на альгодов. Мол, у нас разные ценности, разное восприятие мира и жизни. Сказал бы, что его мать могла и не осознавать, что совершает что-то плохое. Тогда Амир собственными зубами бы перегрыз такому человеку глотку и разорвал его тело на мелкие кусочки. Уже очень давно в тогда еще маленьком мальчике зародилось внутри наичистейшее зло. Монстр, который пожирал его изнутри, чья ненависть была направлена куда-то вдаль, прямиком в невероятных красот джунгли, освещаемые светом луны.
Амир устало выдохнул и вернулся домой. Стояла тишина, и лишь старые доски иногда поскрипывали. Парень ощутил вдруг одиночество. Он посмотрел на отца, подошел к нему поближе, приставил ладонь к лицу. И не почувствовал ничего. Амир дотронулся до его морщинистого лица и провел пальцем по холодной коже.
Парень не был удивлен, ему не стало вдруг грустно, не полились слезы. Он будто тряпичная кукла, которой кто-то управлял, отнес тело отца за дом и закопал его там. Амир уже давно полагал, что так и будет. На секунду он даже почувствовал облегчение, ведь теперь его ничего не связывало, ничто не держало его здесь. Не было больше клетки, что останавливала обозленное существо от буйства.
Амир уже знал, что делать. Он еще раз прокрутил в голове образы и воспоминания, связанные с матерью. Вспомнил о казавшейся когда-то красивой магии. Вспомнил о забытом им могуществе и силе, которую он чувствовал от неё. Амир должен был отобрать, как отобрали у него. Он должен был забрать у этих мерзких нелюдей самое ценное, что они имели.
* * *
«Настоящее время»
— То есть, ты хочешь сказать, что у него было два дара?
— Возможно, даже больше…
— Бред какой-то… Да быть такого не может, тебе не привиделось? — всё не унимался Бермунд.
— Старик здесь только ты, чтобы мерещилось всякое. Я в своем уме! Просил объяснений, так я рассказала уже всё. Или у тебя есть другие догадки, почему он использовал магию созидания, передвигался с огромной скоростью, а ударами ломал чертов мрамор?
— Хаа, извини, всполошился я что-то… Просто понять не могу, невозможно ведь такое. — устало покачав головой, ответил Бермунд.
— Когда-то давно мы считали невозможным появление бога в этом мире. И что теперь? — произнесла Алиса и направила свой взгляд куда-то вверх.
— И то правда…
— А он не мог быть тем самым «злом», за которым бог меня послал сюда? — вмешался Камияма. А двое посмотрели на него удивленно. — Нуу… предположим, он может любым даром обладать, это ведь рушит систему, которую бог и построил. Разве это не становится поводом, чтобы беспокоиться о его существовании?
— Охо, парниша! Я-то уж думал ты за тренировками мозги-то подрастерял, а, оказывается, можешь и умное что выдать. Молодец! — повеселел старик и похлопал героя по плечу. — Собирайся, пойдем посмотрим на него.
— Стой… с ним была еще девушка. У неё темная мана. — схватив старика за руку, сказала Алиса.
— «Темная мана» говоришь… как у той женщины? — спросил Бермунд, а королева ответила ему кивком. — Ясно, будем поосторожнее.
* * *
Вот уже несколько дней я пытаюсь найти хоть крупицу полезной информации в этом иллюзорном замке. Но поиски ни к чему не приводят. Так что единственным выходом мне видится изучение древнего языка, на котором говорят здешние обитатели.
Поначалу дело не шло от слова совсем. Я пытался найти какие-нибудь закономерности в письменности, постоянно следовал за иллюзиями, надеясь разобраться в их речи. Но всё было тщетно.
Пока я не начал натыкаться на сцены того, как эти самые иллюзии иногда писали записки, читали небольшие надписи на всяческих специях на кухне. Я стал сопоставлять предметы с названиями. И понемногу начал складываться алфавит. Сейчас я примерно на полпути к его завершению.
Конечно, иногда складывается ощущение, будто я занимаюсь чем-то бесполезным, но не всё так однозначно. Когда-то здесь жил народ, отличный от нынешних обитателей трех стран. И народ этот был очень древний, появился он точно задолго до возникновения Срединных земель и осколков Осирии. А значит изучение их письменности не лишено смысла.
— Зет, я нашла. — я услышал Марику еще на подходе в замок, так что её появление не стало неожиданностью. Чего не скажешь про её вид: растрепанные волосы, с которых иногда осыпался песок, и изорванное в паре мест платье.
— Что-то произошло по дороге? — спросил было я, но Марика непонимающе склонила голову набок. — Хаа, и что ты нашла?
— Иллюзорные аномалии, четыре штуки, не больше чем в четырех километрах отсюда.
— Хорошо, мы пока останемся здесь.
— Ясно. — сказала она и уселась рядом со мной. Какое-то время она рассматривала каменную табличку с непонятными знаками у меня в руках, а потом просто легка на пол и заснула. Вот уже двадцать лет мы вместе, а я до сих пор не могу понять, о чем она думает.
Я продолжил рассматривать табличку, иногда прислушиваясь к отдаленным разговорам полупрозрачных людей, что сновали тут и там по замку. Рядом мирно спала Марика, а солнце постепенно заходило за горизонт, приближая наступление ночи. Но спокойствие,
